«Аутизм не болезнь, и вылечить это нельзя». История белоруски, которая воспитывает особенного ребенка

В этом году Сережа идет в первый класс

— В августе Сереже будет 7 лет. Ему ставят диагноз — задержка психического развития, «аутистический спектр» — это уже вторично. Особенность сына в том, что с точки зрения эмоций в 7 лет он ведет себя как ребенок года в 4.

Ольга говорит: о том, что у малыша будут особенности в развитии, знала сразу. Беременность и роды были тяжелыми. Первый год жизни Сережи также был сложный. Малыш пережил операцию, начал наблюдаться у невролога с рождения, у психиатра — с двух лет.

— В 2,2 года сын пошел в детский сад. Я думала, что адаптация пройдет легче, но ошибалась. Чем более стабилен ребенок в эмоциональном плане, тем легче у него налаживается коммуникация в незнакомой среде. Сережа не был стабилен в эмоциях, как и все дети. У него после похода в сад был стресс, и он на какое-то время даже перестал разговаривать. 

Сейчас у малыша все относительно хорошо, собирается идти в школу, умеет читать, считать и писать под диктовку.

— После консультации с многочисленными специалистами я хочу отдать его в школу для обычных детей, просто в интегрированный класс (при полной интеграции в классе до 6 детей с нарушениями, до 25 — обычных). Эти 6 ребятишек основные предметы проводят с дефектологом, творческие — в общем классе с остальными детьми. У Сережи сложно с моторикой, нелегко писать в прописях. Он не может надолго занять себя чем-то, но способный.

Ольга продолжает, что центр коррекционного развития рекомендовал Сергею полную интеграцию. Обычных деток будет в классе немного, но они будут. Ожидается, что программу построят для детей с трудностями в обучении. С ними будет заниматься дефектолог и другие специалисты.

— Тьюторство (сопровождение) нам было дано групповое (на 3 детей). Мне как матери особенного ребенка есть за что волноваться, а с наличием такого человека спокойнее.

К тому же программа обучения у них растянута не на 4 года начальной школы, а на 5 лет.

— Нам сказали, что есть вероятность, что после 2 первых классов Сережа пойдет в обычный второй. Это радует. Хотя комиссия после детского сада хотела, чтобы сын остался в саду еще на год. Но мы с отцом ребенка настояли, прошли специалистов повторно, и наш мальчик идет в первый класс.

Как узнали о диагнозе «аутизм»

— Мы впервые узнали, что у Сережи «аутистический спектр», еще в раннем детстве сына. Ни врачи, ни мы не называем диагноз детским аутизмом, потому что в это понятие вкладывается полное отрешение от мира. У Сережи все не так.

Малыш ходит в специальный детский сад для детей с нарушениями психофизического развития. Там есть дети с более легким диагнозом, чем у Сережи, есть — с более сложным.

Ольга рассказывает, что сын толерантно воспринимает других детей с серьезными нарушениями.

— Хотя я его этому не учила. Когда Сережа видит инвалидов (тех, кто не так ходит или передвигается на коляске), он задает обычные детские вопросы. Мол, мама, а почему дядя в коляске, у него попа болит?

Ольга говорит, что от аутистичности уже почти ничего не осталось. Как только семья узнала о проблеме, родители вместе с Сережей обошли всех специалистов Минска: от государственных до частных. Из всего, что советовали профессионалы, помогла нейрокоррекция (комплекс специальных психологических методик, которые направлены на переструктурирование нарушенных функций мозга, — прим. И.Р.).

Как распознать малыша с особенностями с раннего детства

Ольга уверена: главное — начать работу со специалистами как можно раньше. 

— Детки с особенностями бесконтактные и в некоторой степени «удобные». Главное, это вовремя заметить. У нас Сергей в год оставался в комнате один на 1-1,5 часа и просто играл в игрушки. Так не могут вести себя обычные детки.

Степень истерик, капризов, раздражительности и перегруженности, естественно, также заметна. Сережа всегда очень капризный, если приходится быть долгое время в не очень комфортном для него обществе. Сын плохо справляется с эмоциями, если недоел или недоспал. 

— В силу особенностей нашего малыша к нам в дом первое время не мог зайти никто из посторонних. Сережа просто не умел выразить стеснительность, а потому ложился на пол и устраивал истерики. 

Как научиться справляться с трудностями

Ольга рассказывает, что вначале справлялась с ситуацией довольно плохо. Девушке было сложно осознать и принять, что у нее — отличницы — родился малыш с нарушениями. Было какое-то ужасное неприятие диагноза. «Пустота, не знаешь, как действовать. Говоришь себе: не может быть, это какая-то ошибка. Сейчас он подрастет, мы позанимаемся — и все будет хорошо. Это у других на всю жизнь, а мы вылечим. Теперь я понимаю, что аутизм не болезнь и вылечить это нельзя».

— Я работала над собой, в том числе с психологом, на протяжении долгого времени. И услышала от одного из специалистов мудрую фразу: мол, вы же за то, что он не такой, как все, меньше его любить не будете.

«Конечно!» — уверенно и твердо решила я, и стало как-то легче. Главное — принять. 

Ольга рассказывает, что научилась спокойно относиться к ситуации, когда Сергей начинает проявлять эмоции, ложится на пол и громко кричит. Ну и что, если рядом проходящие бабушки сделают замечание и скажут вслед, что ребенок плохо воспитан. Главное, не показывать ребенку заинтересованность в его истерике, быть равнодушным.

— Я старалась вести себя именно так. К 3,5-4 годам Сережа перерос истерики. 

— Как родные относятся к особенностям в поведении Сережи?

— Моя мама — воспитатель детского сада. Она встречала в своей жизни большое количество детишек. Не верила до последнего, уверяла меня, что малыш перерастет и все будет хорошо. Долгое время именно по этой причине мы не занимались коррекцией. 

Сейчас все постепенно налаживается. Сережино любимое занятие — просмотр мультфильмов. Сын Ольги знает, что прежде, чем это можно будет сделать, надо позаниматься.

— Он не ждет меня, идет и читает, а потом включает мультфильмы и смотрит их. Я уверена, что налаживать коммуникацию ребенка с миром в первую очередь должны родители и только потом педагоги. Задача родителей — еще и поддерживать своего особенного малыша. Я стараюсь.

Ольга говорит, что с детства приучает сына к графику. Мол, вначале нужно сделать что-то полезное, потом можно и развлечься.

Увлечения малыша и его таланты

— Я бы даже сказала, что Сергей — более необычный ребенок, чем другие дети. Он очень вежливый, хотя мы его этому специально не учили. Сережа как-то особенно чувствует людей, он ранимый и ласковый, ребенок-эмпат.   

Девушка говорит, что может зайти с Сергеем к врачу, и если тот окажется неприятным, связь с ним у сына не наладится. Ребенок просто не пойдет на контакт и не будет отвечать на вопросы взрослого.

— Сережа очень любит петь. Его даже певцом в группе прозвали. Сейчас сын солирует на утренниках, а раньше очень боялся людей. Недавно еще стало нравиться рисование. Без удовольствия он занимается только физкультурой. Из необычных способностей, которые заметили мы (и специалисты), у малыша отличная память. Так как у Сережи «аутистический спектр», он очень любит порядок. Например, рассказываю я ему сказку «Три поросенка» и случайно собьюсь с последовательности, он меня исправляет. 

Многие детки, у кого диагноз выражен в еще более яркой степени, даже по другим маршрутам ходить не могут. Им необходим только знакомый и проверенный. В противном случае у них стресс. Им нужен график, который уже выстроился за определенный промежуток времени.

— У Сережи все не так серьезно. Мы можем менять режим дня или дорогу домой, он не нервничает и не впадает в истерику. Все это — результат работы с грамотными специалистами.

Что делать, чтобы поддерживать результат

Ольга рассказывает, что нейрокоррекцию Сергей начал проходить с 5,5 года. Ежедневно ребенок выполняет комплекс физических упражнений ЛФК, а также решает трудные, но интересные задачки («думалки», считалки) для развития головного мозга. 

— Программу коррекции нам подбирали индивидуально. В нее еще входят 2 занятия в неделю с психологом. Специалист у нас отличный, она мне еще на первом занятии с Сергеем объяснила, что проблема таких деток в том, что у них фрагментарное развитие. Где-то опережает возраст, а где-то — наоборот, замедляется. Например, не редкость, когда особенный малыш решает сложнейшие математические задачи, но не умеет завязывать шнурки.

Матери часто жалеют себя, а не помогают ребенку

Ольга рассказывает, что, столкнувшись с проблемой, часто общается с матерями особенных детей. Девушку огорчает, что многие так сосредоточены на себе и своем непринятии ситуации, что ничего не делают, чтобы облегчить эмоциональное состояние своего ребенка.

— Они убеждены, что если родили, значит, надо жертвовать. Наоборот, смиритесь с ситуацией, окружите малыша заботой и любовью, больше ему особо ничего и не нужно.

Ольга уверена, главная задача мамы, у которой есть ребенок с особенностями, — научить малыша выражать эмоции словами. Также важно научить его справляться со своими эмоциями.

У малышей с особенностями агрессия — это чаще желание проявить совершенно другую эмоцию. Мамам необходимо научиться это понимать. 

— Сейчас благодаря коррекции и ежедневной работе с Сергеем намного проще. Мы ходим в людные места, на новогодние представления, в театр, на аттракционы. Если Сережа хочет, он может рассказать историю размером с книгу. Если не захочет, может замкнуться в себе и ни слова из него не вытянешь. 

Кроме работы и воспитания Сережи, Ольга старается находить время для себя. Девушка мечтает организовать мероприятие для матерей особенных детей. Ведь часто обременены своим состоянием не дети, а именно взрослые. Они буквально зациклены на этом и не могут замечать прогресса своих малышей.

— Хочу рассказать мамам особенных малышей, что они — первые защитники своих детей, а не те, кто постоянно указывает им на отличия от других. Счастье детей — в счастье матерей. Кроме малыша, нужно обязательно найти себе любимое занятие и посвящать время еще и ему. 

103.by благодарит сеть кафе Fresh cafe за содействие в проведении фотосъемки